Аркадий Адамов - …Со многими неизвестными
И в трубке зазвучали короткие гудки отбоя.
Сергей невольно посмотрел на часы. Времени было еще много, чтобы все обдумать. Итак, ему назначили свидание. Сергей улыбнулся. Вернулся Жаткин. Зашел в кабинет и Лобанов.
— Ну, Володя, что узнали? — спросил Сергей. — Звонила Тамара, — объяснил он Лобанову. — Та самая беличья шубка. Назначила мне свидание вечером.
— Ого! — заинтересовался Лобанов. — А откуда она твой телефон узнала?
— Вопросов к ней много, — мечтательно произнес Сергей.
— Она звонила из автомата, с Нового проспекта, — доложил Жаткин. — Я думаю…
— Что вы думаете? — Сергей внимательно посмотрел на него.
— Она работает где-то рядом.
— Да. Я тоже так думаю.
— Надо пошарить вокруг, — предложил Лобанов. — Там больших предприятий нет. Столовые, кафе, мастерские, ателье… Приметы ее у нас есть. Давай, Володя, займись.
Так и решили. Жаткин стремительно выскочил из кабинета. Он все делал стремительно. Его просто распирала энергия и желание действовать.
Сергей и Лобанов с улыбкой проводили его глазами.
— Ну, а пока? — спросил Лобанов.
— Пока займемся Алеком, — ответил Сергей.
— Имей в виду, — предупредил Лобанов, — Одного я тебя на свидание не пущу.
— Новости! Она как раз специально предупредила…
— Вот именно.
— Нет уж. На свидания я привык ходить один.
…Алек был все в той же поролоновой куртке на «молнии». Под ней виднелась серая шерстяная рубашка, перламутровая пуговица у воротника переливалась ракушечным сиянием и притягивала взгляд к тонкой смуглой шее Алека. И почему-то эта мальчишечья шея напомнила Сергею Вальку. Он подумал, что надо бы этого паренька разыскать и поблагодарить.
Сергей внимательно смотрел на Алека, пока тот шел от двери к столу, неловко заложив руки за спину, уже обритый под машинку и потому в первый момент показавшийся незнакомым. Но так же, как и вчера, хмурились его густые черные брови, худощавое, с усиками, красивое лицо казалось осунувшимся, губы были плотно сжаты.
«Какого черта ты пошел на преступление, — с внезапной злостью подумал Сергей. — Тебе в девчонок влюбляться, песни петь, лекции слушать».
Алек молча сел и выжидающе поднял на Сергея свои большие, выразительные глаза. Что-то поразило Сергея в его взгляде. В нем не было вражды, насмешки или упрямства, не было горечи или растерянности — всего того, что было раньше и что Сергей ожидал увидеть сейчас. Он только потом понял, что его поразило: во взгляде была усталость…
— Ну, Алек, — сказал Сергей, — давай начнем с того, чем мы вчера кончили.
Тот вяло пожал плечами.
— Пожалуйста.
Кажется, ему все было безразлично.
— Ты обещал рассказать о себе. И добавил, — Сергей улыбнулся, — что расскажешь это только мне. Мы одни. Рассказывай…
«Что с ним такое? — с беспокойством думал Сергей. — Где веселость, где злость наконец?»
— Могу, если хотите, — равнодушно ответил Алек, устремив взгляд куда-то в пространство. — Только какой смысл?
— Смысл тут есть, ты увидишь, — с ударением произнес Сергей.
Алек все так же вяло усмехнулся:
— Пожалуйста. Только задавайте вопросы. Я, понимаете, не рассказчик.
— Хорошо. Свою фамилию и адрес ты назвал вчера правильно?
— Представьте, да.
— Когда ты приехал в этот город?
— Года полтора назад. Собрался поступить в университет. Мне, понимаете, сказали, что тут совсем небольшой конкурс. Но… — Алек горько усмехнулся, — для меня он оказался слишком большим.
— Провалился?
— Вот именно.
— Почему же не вернулся домой?
— Гордость. Что будут говорить соседи? И мои старики. Они так надеялись… В общем, написал, что поступил на вечерний и устроился работать.
— А сам?
— Решил, понимаете, посмотреть мир.
— Это как же?
— Сначала здесь, грузчиком на железной дороге. Потом гонял плоты на Каме, разносил газеты в Астрахани, строил дома в Таллинне. Старикам посылал посылки — сувениры, икру. Веселые письма писал. А сам… голодал, понимаете.
— Словом, глупая гордость, так ты сказал?
— Конечно, глупая.
— Ну, а потом?
— Этим летом вернулся сюда. Решил еще раз попытаться в университет. Занимался и опять грузил вагоны.
— Как же ты познакомился с тем человеком?
— Случай, — пожал плечами Алек. — Дикий случай, понимаете.
— А все-таки?
— На вокзале, в буфете. Заметил мои голодные глаза, предложил обед. Не было сил отказаться. Ну и водка на голодный желудок, понимаете…
— Обещал богатые посылки домой?
— Ну конечно.
— Опасный человек…
Алек пожал плечами, но промолчал.
— О нем ты мне ничего не скажешь? — спросил, не утерпев, Сергей.
— Я уже сказал, — Алек нахмурился. — Плачу только по своему счету.
— А он ведь и по твоему платил.
— Его дело…
— Ладно. Итак, это все была глупая гордость. Ну, а красивая женщина? Он познакомил?
— Не имеет значения. И вообще прошу… Не трогайте этого. Очень вас прошу, — в больших карих глазах Алека мелькнула такая боль, что Сергею на миг стало не по себе.
«Их познакомил, конечно, Семенов, — подумал он. — Это на него похоже. С кем же он его познакомил?» И тут вдруг Сергея словно осенило. Безразличным тоном он заметил:
— Кстати, сегодня вечером я увижу Тамару.
Алек метнул на Сергея тревожный взгляд, но тут же, спохватившись, опустил голову. На бритом виске у него проступила и лихорадочно запульсировала жилка.
Сергей молчал.
— Ее не трогайте, — глухо, через силу произнес наконец Алек. — Она ничего не знает. Клянусь, ничего.
— Она была с тобой на вокзале, — напомнил Сергей. — Она встречала тех, кто привез чемодан.
Алек рывком поднял голову и с гневом посмотрел на Сергея, уголки губ у него подергивались.
— Вам мало моего слова? Да? Мало?..
— Просто ты не все знаешь, — возразил Сергей. — И я тоже, к сожалению.
— Ее послали, понимаете? Она ничего не знает, — упрямо повторил Алек.
«Семенов послал их встречать тех, с чемоданом, — подумал Сергей. — А потом Алек пришел ночью за этим чемоданом. Но письмо… Семенов так испугался, прибежал сюда».
— Кто грозил убить Семенова?
— Не знаю, — резко ответил Алек.
Что ж, это было вполне вероятно.
Но тут же Сергей ощутил еле заметную трещинку в, казалось бы, стройной версии о Семенове. В письме ведь содержалась угроза, и Алек пришел за чемоданом. Может быть, Алек поссорился с Семеновым, например из-за Тамары, и потребовал свою долю? Тогда выходит, что письмо написал он. Впрочем, это легко проверить, стоит только сличить почерки. И трещинка, сузившись, готова была уже исчезнуть.
— Вот что, — сказал Сергей и протянул Алеку лист бумаги и свою ручку. — Напиши, пожалуйста, то, что мне рассказал.
Алек пожал плечами.
— Зачем, дорогой?
— Так надо.
— Ну, если надо… Значит, где работал этот год, так я понимаю?
— Да, да.
Алек стал торопливо писать, потом передал листок Сергею!
— Пожалуйста, проверяйте. До последнего места работы, — он усмехнулся, — всюду трудился честно.
— Больше ты мне ничего не хочешь сказать? — спросил Сергей.
Алек покачал бритой головой, потом тихо сказал:
— Только не трогайте ее.
— Эх, — грустно покачал головой Сергей. — Какой же ты слепой?!
Алека увели.
Через некоторое время в кабинет вошел Лобанов и удивленно посмотрел на Сергея. Тот задумчиво курил, откинувшись на спинку кресла и устремив неподвижный взгляд куда-то в пространство, и даже не повернул головы на звук открываемой двери.
— Предвкушаешь? — иронически осведомился Лобанов. — Свидания ждешь?
Сергей молча, с усилием потянулся, раскинув руки в стороны и вытянув под столом ноги.
— Ну, что Алек? — поинтересовался Лобанов.
— А! — досадливо махнул рукой Сергей. — Действительно, глупая гордость и красивая женщина. Последняя, между прочим, Тамара. Но парня жаль не могу тебе сказать как. — Он коротко передал свой разговор с Алеком и в заключение сказал: — Надо сравнить его почерк, — он указал на листок бумаги перед собой, — с почерком в письме Семенову.
— Теперь уже до понедельника, — ответил Лобанов. — Восьмой час, все ушли.
— Да, конечно…
— А я сейчас говорил с Москвой и Волгоградом, — загадочно произнес Саша.
— Ну?..
— МУР отыскал Прохорова.
— Не может быть!
— Точно. Семен Трофимович Прохоров… кандидат экономических наук, старший научный сотрудник…
— Тьфу!
— Погоди. Есть еще один Прохоров, тоже Семен Трофимович. Отбывал наказание за убийство с тридцать пятого по сорок первый год. Сегодня нам выслали из архива его дело. Там фотография, дактокарта, прошлые связи. Словом, все. В Москве официально не проживает. Но… — Лобанов хитро усмехнулся, — его обнаружили в Волгограде.
